Wladi

Подобно Египту, берега которого затопляет Нил, принося плодородную почву, затопляла Сура ежегодно полои, и, заодно, посёлок, называемый Низ. Видимо, благодаря этому земля в полоях была особо плодородной. В заливных лугах турдакские работники выводили арбузы, помидоры и много ещё всего. Славились они своей сочностью и сладостью. Нас, школьников, частенько "гоняли" туда на уборку урожая.

Полои были богаты сеном. Его скашивали, сушили, складывали в скирды (скирдовали), которые по зиме "тралевали" трактора на турдакские животноводческие фермы или сено вывозилось на машинах. Мы, пацаны, завидев поднимающийся вверх по ленинской очередной трактор с копной, старались вырвать из стога побольше сена: для курей и прочей домашней живности. Трактористы, видя такой наглый грабёж, не останавливались - иначе им не тронутся снова в гору. Поэтому они, не теряя разгона, чадили дальше. Лишь порой посигналит нам тракторист, следующий вторым, своей "сопелкой" - сигналы у тракторов были слабые, да поматерит, открыв дверку, на ходу. То, правда, было чуть погромче!

В период полевых работ турдакские колхозники с песнями ездили на работу в открытых машинах. Машины, поднимая пыль и нещадно давя кур, мчались по улице Ленина. На троицу машины украшались ветками берёзы, люди, держась друг за друга или за борта, пытались приплясывать!

После разлива в полоях оставались огромные и поменьше лужи-озерца, в которых скапливалась, застигнутая отливом,  рыба. Её цедили намётками, а иной раз - просто ловили руками.

Однажды наш зять, Филипыч, организовал поход: взяли намётки, бредешёк и, самое основное - сетку со "шнапс-тринкеном" (так называл спиртное зять). Мы пробирались через какие-то заросли и лужу, когда неожиданно из-под коряги выскочил огромный сазан. Он мог только наполовину быть в воде и, как крейсер, бороздил лужицу. Зять кинулся за ним, но тот ловко от него уходил. Наконец зять его поймал, встал во весь рост: рыбину он держал вниз головой, крепко прижав её к груди. Своим огромным хвостом сазан отчаянно колотил по лицу Филипыча, которое быстро исчезло под слоем тины. Зять только вопил и отплёвывался, поворачивая голову то влево, то вправо - старался увернуться от ударов. Мужики бросились ему на помощь и запихали рыбину, точнее пол-рыбины, весь не уместился, в огромную рыболовную  сумку. Лишь потом все заметили, что многие забыли снять часы. Возбуждение и пересказы долго не затихали - каждый вспоминал что-нибудь смешное из этого события и все начинали дружно хохотать.

Полои имеют своеобразный запах тины, растений и влаги. Его ни с чем не спутать и не забыть. В запах вплетается аромат ив, что росли по берегам реки. Этот запах уже можно было чуствовать на Низу, перейдя Шум. Даже во рту было какое-то влажно-приятное ощущение!

В моё время было там "Чёрное озеро" - тёмное от глубины, холодное, вода чистая, рыбы и раков - навалом! Оно напоминало, скорее, маленькую речушку, вытянутую паралельно Суре.

Рядом, в "Криуле" - на реке, было место, где водились ерши. Уха из них была преотменная! Ершей ловили закидушками или на удочку. Клевали они как бешенные! Крючок заглатывали до самого заднего прохода. Вынимать его - целая морока!
Водилась там ещё одна рыбёшка - её называли "Сука". Маленькая такая, но кусачая - страх! Как пиранья. Зубы мелкие и острые как бритва. Если она попадалась в сеть, на удочку её никто не ловил, то рыбаки сразу же, матерясь, её убивали и выкидывали.

В изобилии были раки. О ракушки мы ноги резали, ругались, выбрасывали их на берег. Вот дураки: ракушки - это фильтр речки.

До позднего вечера можно было видеть рыбаков или просто гуляющих людей. Вечером там воздух был всегда особый! Нагретая тина излучала свой, ни с чем не сравнивый запах. А заря - загляденье! Ровная площадь Полоев, обрамлённая на горизонте полоской соснового леса, давала возможность любоваться всеми её красками! Вся природа излучала торжественную красоту, гармонию и покой, нарушаемый далёким мычанием коров.

Однажды вал прорвало. Такого наводнения ещё никто не помнил. Прорвавшаяся вода ринулась в посёлок, размыла угол броньсклада. И всё это ночью! Люди рассказывали: один по нужде проснулся, ноги с кровати спустил на половик - а он ПЛАВАЕТ! На пару недель Низ превратился в Венецию - по улице лодки курсируют!

Половодье не всегда заканчивалась романтично - люди тонули. Один раз переполненная лодка с людьми была водным потоком под мост затянута. Трагедия...

Сура, точнее её разлив, становилась центром внимания всех, кто жил в Пензе и домой на выходные ездил. Связь была не у всех, поэтому уже на вокзале в Пензе прислушивались к "сводке ГОВОРЯТ". От станции люди шли пешком до воды, где низовские "гребли лопатой деньги". Были, конечно, таковые, но, в основном - все и всех знали и лишнюю копейку не драли.

Позже, после случая с гибелью людей, городское руководство стало посылать автобусы в Канаевку.